М.Л.КИНГ И НЕНАСИЛЬСТВЕННАЯ БОРЬБА ЗА ГРАЖДАНСКИЕ ПРАВА

Д-р Кинг описывал жестокости и унижения, с которыми чернокожим гражданам приходится сталкиваться ежедневно, — такое обращение поддерживалось несправедливыми законами. При таких обстоятельствах бросить вызов этим законам становится христианским долгом — в том случае, если это делается открыто, с любовью и с полным приятием наказания. Если зло следует исправить, его прежде всего надо открыть перед всеми. Неповиновение несправедливым законам имеет традиции, восходящие к библейским временам, и все же белые христианские пастыри, зная, что сегрегация аморальна, отказывались ей противостоять. Д-р Кинг характеризовал такое отношение как «жуткое молчание хороших людей».
Критики, отмечал он, характеризуют движение за гражданские права и его лидеров как экстремистов, но история христианства дает множество примеров «экстремизма», начиная с примера самого Иисуса. На Голгофе «трое мужчин были распяты за то же самое преступление — преступление экстремизма. Двое из них были экстремистами безнравственности… Третий, Иисус Христос, был экстремистом любви, истины и добра…» Первые последователи Иисуса тоже были «смутьянами», готовыми страдать и умереть за свою веру. Без такой веры и преданности церкви стали бы «слабым, невзрачным голосом с неопределенным звуком… неуместным общественным клубом, не имеющим значения для двадцатого века».
Он завершил письмо похвалой бирмингемским демонстрантам за их «великую смелость, их готовность к страданию и поразительную дисциплину в условиях самых бесчеловечных провокаций… Придет время, и Юг узнает, что, когда эти лишенные наследства дети Божии сидели у буфетной стойки, они на самом деле стояли за… самые священные ценности в нашем иудео-христианском наследии».
Пока писались эти слова, ситуация в Алабаме ухудшилась. Уильям Мур, белый идеалист, который начал свое собственное одинокое паломничество по Югу, чтобы провозгласить равенство рас, был застрелен насмерть. Когда члены SNCC попытались продолжить его марш, полиция штата Алабама жестоко избила их дубинками с электрошоком. 2 мая новая волна демонстраций в Бирмингеме закончилась арестами около 950 человек, а на следующий день глава городской полиции приказал использовать полицейских собак и пожарные брандспойты против демонстрантов. Они ответили: «Пускайте вашу воду, спускайте ваших собак, мы будем стоять здесь, пока не умрем». События в Бирмингеме попали на первые страницы новостей во всем мире и подняли вопрос о гражданских правах более, чем все прежние события.
Как и в других случаях борьбы, демонстранты твердо держались принципа ненасилия. Тысячи отправились в тюрьму, и тюрьмы были переполнены до отказа, еще тысячи бойкотировали подчинявши-еся сегрегации магазины в центре Бирмингема. Опасаясь, что ситуация может взорваться, президент Кеннеди послал чиновников высокого ранга из Федерального департамента юстиции, чтобы помочь провести переговоры и достичь мирного соглашения, и спустя несколько дней белая элита приняла большинство требований демонстрантов. В найме сотрудников и в обращении с посетителями владельцы магазинов больше не будут относиться к чернокожим как к людям второго сорта.
За Бирмингемской кампанией последовала волна подобных же акций по всему Югу — более 750 демонстраций в течение десяти недель, более чем в 150 городах и поселках. Расистская оппозиция, однако, тоже возрастала. В Бирмингеме ку-клукс-клан устроил сходку, и несколько домов и церквей было взорвано в то самое время, когда проходили переговоры. В июне лидер NAACP Миссисипи Медгар Иверс был убит возле своего дома, а в сентябре четверо чернокожих детей в классной комнате библейской школы были убиты и еще двадцать ранены бомбой, которую бросили террористы. Когда д-р Кинг и другие лидеры протеста думали о будущем, они усматривали реальную опасность в том, что сторонники насилия — как чернокожие, так и белые — могут взять верх.
Озабоченные медленным движением перемен на местном уровне, лидеры чернокожих направили свое внимание к Вашингтону, где в конгрессе обсуждался новый акт о гражданских правах. В нем было предложено запретить расовую дискриминацию в общественных местах и усилить власть федерального правительства по введению равноправия. Такой закон являлся одной из главных целей движения за гражданские права в течение более двадцати лет, но каждое предыдущее предложение или ослаблялось, или отвергалось. Работая вместе с национальными профсоюзами и рядом белых религиозных лидеров, коалиция организаций чернокожих призвала к общенациональному маршу на Вашингтон, чтобы потребовать реформ. Ведущими фигурами этого марша стали Филип Рэндольф, лидер союза проводников спальных вагонов, и Бэйард Растин, чернокожий радикальный пацифист, который принимал участие в первом походе Свободы в 1946 г. 28 августа толпа, насчитывавшая 250 000 человек — примерно четверть из них были белыми, — собралась перед памятником Линкольну, чтобы потребовать работы и свободы, дабы покончить с расизмом и нищетой.
Самый волнующий момент настал тогда, когда Мартин Лютер Кинг-младший поднялся на трибуну. Он начал свою речь с описания огромной важности тех проблем, которые стояли перед Америкой. Он высоко оценил деятельность борцов за гражданские права, «на которых обрушивались бури гонений и сокрушительные ветры полицейских жестокостей». Характеризуя их как «ветеранов созидательного страдания», он убеждал их повернуть обратно на Юг и идти в гетто северных городов и продолжать борьбу. «Есть у меня мечта», — сказал он и красноречиво описал будущее братство и равенство между расами. «Это вера, с которой я возвращаюсь на Юг… С этой верой мы сможем вместе работать, вместе молиться, вместе идти в тюрьму, вместе стоять за свободу, зная, что когда-нибудь мы станем свободными».
Лидеров Вашингтонского марша ободрило то, что президент Кеннеди лично приветствовал их и пригласил в Белый дом. Перед началом марша президент уговаривал черных лидеров быть терпеливыми и умерить свои требования. Теперь же он, казалось, слышал их голоса и признавал необходимость в немедленных действиях. Спустя четыре месяца, после того как Кеннеди был убит в Далласе, его преемник Линдон Джонсон заявил, что утверждение акта о гражданских правах станет лучшим из возможных памятников мертвому президенту. Оппозиция в конгрессе была наконец преодолена, и 2 июля 1964 г. новый акт был подписан и стал законом.
Еще с 1930-х годов одной из главных целей движения за гражданские права была регистрация в качестве избирателей больше чернокожих, но результаты были неравномерными. В крайних случаях, таких, как Миссисипи или Алабама, не удалось добиться больших изменений, и только малое число чернокожих (6% в Миссисипи) могли быть допущены к голосованию. Главные организаторы протеста — NAACP, SCLC и SNCC — в 1964 г. решили сделать регистрацию избирателей своей главной задачей. Местные активисты, которым помогали команды извне, стали организовывать образовательные занятия для избирателей и поощрять жителей ходить на них. Продвижение к регистрации было полно опасностей. «Смутьянов» регулярно избивали и иногда убивали. Особенно жестоким делом стало убийство трех молодых работников этой кампании, двое из них были с Севера, из графства Нишоба. Их машину местный шериф остановил за превышение скорости и затем передал всех троих членам ку-клукс-клана; их пытали и в конце концов убили.
В начале 1965 г. город Селма, штат Алабама, стал центром другого движения за регистрацию избирателей; работа шла в близлежащих сельских графствах (Даллас и Перри). Более половины населения этого района составляли чернокожие, и все же число зарегистрированных было очень мало. В январе несколько чернокожих учителей, когда они попытались зарегистрироваться в суде графства Даллас, были избиты помощниками шерифа. Д-р Кинг, который только что был награжден Нобелевской премией мира, присоединился к борьбе 1 февраля и был арестован вместе с 700 своими последователями. Марши и демонстрации, проходившие в течение последовавших двух месяцев, были встречены с особой жестокостью. В графстве Перри один чернокожий избиратель был забит до смерти во время стычки с полицией. Джону Льюису, лидеру SNCC, раскроили череп, когда отряды полиции, некоторые из них на лошадях, напали на группу участников марша недалеко от Селмы, а пятьдесят других были ранены или затоптаны.
По причине опасности, которую она на себя навлекала, кампанию по регистрации избирателей следует рассматривать как продолжение прежней тактики гражданского неповиновения. Активисты опять рисковали своими жизнями, чтобы бороться с сегрегацией. Они надеялись вдохновить местных чернокожих на действия и обратиться к совести более широкой публики. Показателем их успеха стало все увеличивавшееся участие белых, в том числе южан, в демонстрациях. (Один белый проповедник с Севера был забит до смерти в Селме, а одна белая женщина из Мичигана была убита выстрелом, когда принимала участие в большом марше протеста к столице штата — Монтгомери.) Другим таким показателем было твердое выступление президента Джонсона в пользу нового и более сильного акта об избирательных правах, который давал федеральному правительству возможность посылать специальных агентов для регистрации избирателей туда, где местные власти отказывались это делать. Этот акт, который был подписан и стал законом в августе 1965 г., вызвал наплыв регистрации, и чернокожих кандидатов стали избирать на важные общественные должности в местах, где всего несколько лет назад представители их расы не имели права голосовать.
Несмотря на эти успехи, движение за гражданские права стало вскоре выдыхаться. Одной из причин было нетерпение молодых чернокожих, которые стали выступать как против стратегии, так и против целей более старших, главных организаций. Расовая интеграция, как думали многие, является лишь утопической мечтой: даже если белое общество будет вынуждено принять чернокожих как совершенно себе равных — нечто такое, что многие считали невозможным, — интеграция вырвет чернокожих из их культурной самобытности. Для этих критиков ненасильственная борьба была тоже тупиком. Им была нужна «власть чернокожих», а ее можно достигнуть только путем более активных форм борьбы, даже вплоть до вооруженной революции. К 1966 г. эта точка зрения вызвала глубокий раскол в таких организациях, как SNCC и CORE. Хотя сторонники насильственной борьбы составляли меньшинство, некоторые из самых энергичных лидеров прежних кампаний, такие как лидер SNCC Стокли Кармайкл, теперь отреклись от своей прежней приверженности ненасилию.
Ненасильственное движение потерпело еще одно поражение, когда доведенные до нищеты чернокожие в городских гетто вдалеке от Юга устроили серию бунтов между 1964 и 1968 гг. Поджоги и грабежи в широких масштабах произошли в Харлеме (Нью-Йорк Сити), Детройте и в районе Уотте Лос-Анджелеса. В ответ на это многие белые граждане стали склоняться к решению социальных проблем с позиций закона и порядка. Сочувствие и симпатии, которые завоевали чернокожие своей прежней борьбой, подтачивались.
За этими переменами стояли две другие проблемы. Одна заключалась в том, что после того, как из-под ног сегрегации был выбит ее законодательный фундамент, чернокожим американцам пришлось столкнуться с более сложными и тонкими барьерами. Законодательно закрепленное равенство с белыми не привело автоматически к экономическому равенству, а также не преодолело незримых препятствий расовых предрассудков в обеспечении жильем, обучении и рабочих местах. Чернокожие могли покупать в общих для всех магазинах и питаться в общих ресторанах, но их средний доход составлял едва ли половину того, что получали белые. Они могли голосовать и посылать своих детей учиться в общие школы, но большинство не могли купить домов в белых кварталах или найти работу в хорошо оплачиваемых профессиях.
Второй проблемой было то, что федеральное правительство, возглавляемое президентом Джонсоном, после мощной поддержки движения за гражданские права оказалось втянутым в войну во Вьетнаме — событие, которое породило глубокие разногласия во всем американском обществе. Те ресурсы и та энергия, которые могли быть использо-ваны для решения внутренних проблем, стали направляться в войну за пределами США. В то же самое время многие активисты, которые играли главную роль на начальной стадии движения за гражданские права, теперь направили свою энергию на антивоенную кампанию.
Вместе со многими другими ветеранами прежних битв Мартин Лютер Кинг-младший пытался уделить внимание обеим проблемам. После кампании в Селме в 1965 г. его внимание привлек Север, где он возглавил демонстрации против более изощренных форм расизма. В 1966 г. он принял участие в кампании под названием «Открытый город», целью которой было гарантировать занятость и приемлемое жилье для обнищавших чернокожих в Чикаго. Толпы белых забрасывали марши и демонстрации камнями, особенно в окрестностях заселенного исключительно белыми городка Сисеро, штат Иллинойс. Во время мятежей белых в Уоттсе и некоторых других городах д-р Кинг и другие лидеры кампании за гражданские права пытались утихомирить мятежников и убедить их возвратиться к ненасильственным методам протеста. Разъяренные обитатели трущоб обращали на это мало внимания.
Что касается Вьетнама, д-р Кинг протестовал против войны по нескольким причинам. Более всего он чувствовал, что его христианская проповедь была проповедью мира: он должен был быть «верен своему убеждению, что я разделяю со всеми людьми призыв быть сыном живого Бога… Мы призваны защищать слабых, тех, кто сам не может говорить, жертв со стороны нашей нации и тех, кого она называет врагами…». С таких позиций любая война была для него отвратительна.
Однако именно эта война особенно беспокоила его по разным причинам. Соединенные Штаты, по мнению д-ра Кинга, поддерживали ряд продажных и диктаторских правительств в Южном Вьетнаме. В попытках помочь им американские вооруженные силы без разбора использовались против гражданского населения. Деревни сжигались и посевы уничтожались напалмом. Более того, военные отряды пехоты включали непропорционально большое число чернокожих солдат. По словам Д-ра Кинга, «мы забирали чернокожих молодых мужчин, искалеченных нашим обществом, и посылали их за восемь тысяч миль для того, чтобы гарантировать такие свободы в Юго-Восточной Азии, которые они не смогли найти в юго-западной Джорджии и в восточном Харлеме». В течение трех летних периодов, добавлял он, он и другие уговаривали чернокожих мятежников избегать насилия, а им возражали: «А как насчет Вьетнама?… [Разве] наша страна не применяет массированный натиск насилия, чтобы решить свои проблемы…[?]».
По этим причинам д-р Кинг решительно боролся против войны. Он выступал во время многих походов и маршей, в том числе во время марша к площади Объединенных Наций в Нью-Йорке в апреле 1967 г., в котором участвовали более чем 100 000 человек. За это его беспрестанно критиковали и даже обвиняли в том, что он против Америки или что он — коммунист. Среди его критиков были и такие, кто шел с ним плечом к плечу во время прежних кампаний. Но подобно своему знаменитому тезке Мартину Лютеру, он настаивал, что у него не было иного выбора, чем следовать голосу своей религиозной веры. Многие участники кампаний по защите гражданских прав разделяли эти убеждения.
Активные противники войны стали применять элементы тактики гражданского неповиновения, которая использовалась в движении за гражданские права. Они начали организовывать сидячие забастовки возле призывных пунктов, мазали кровью правительственные документы, ложились на рельсы перед поездами, которые везли солдат, и старались многими другими способами использовать ненасильственные методы, чтобы выразить свой протест против войны. И встречали такое же сопротивление, с каким сталкивались чернокожие, в том числе разъяренные толпы и насилия полицейских.
В последние месяцы своей жизни д-р Кинг помогал организовывать новый марш на Вашингтон с целью выявить и показать проблемы нищеты в Америке. В апреле 1968 г. он был приглашен в Мемфис для поддержки чернокожих санитаров, которые бастовали против городской администрации. В речи 3 апреля он призвал граждан Мемфиса проявить большую решимость и помочь сделать Америку тем, чем она должна быть. «Как любой, — сказал он, — я хотел бы прожить долгую жизнь… Но сейчас я не забочусь об этом. Я просто хочу исполнять Божию волю… Я не боюсь ни одного человека. Глаза мои видели славу Господнего пришествия». На следующий день он был убит.
Более тридцати лет прошло со смерти д-ра Кинга, а «земля обетованная», которую он провидел, так и не была достигнута. Чернокожие американцы добились огромных успехов в одних областях и плелись в хвосте в других. Права, за которые демонстранты страдали и боролись, — право участвовать в выборах, право на равное с белыми отношение в судах и публичных местах, право на одинаковое образование — все были утверждены, но буква закона не всегда соблюдалась. В то же время нищета в городских гетто остается прежней, и пропасть в общем жизненном уровне между белыми и черными, хотя и сократилась, все еще имеет значительные размеры.
Все эти годы принципы ненасильственного сопротивления, которые вели движение за гражданские права в 1960-х годах, продолжали применяться в поддержку многих различных дел, в том числе экологии и мира, а также расового равенства. (Одной из наиболее мощных кампаний была попытка американских сельскохозяйственных рабочих-мексиканцев в 1970-х и 1980-х годах организовать союз на виноградниках Калифорнии — попытка, которая, как и движение за гражданские права, принесла частичную победу, но оставила множество нерешенных проблем.) Ненасильственное сопротивление, равное по масштабам тому, что происходило в Монтгомери или Сельме, не имело продолжения, но смелость и лидерство д-ра Кинга и тысяч других вдохновили миллионы. Это движение 1960-х годов стало источником надежды и решимости, но также и вызовом самодовольству, напоминанием Америке о неисполненных обещаниях и непобежденном зле. Это наследие не только мира и любви, но жертвы и сопротивления.
После смерти Мартин Лютер Кинг-младший стал почитаем как лидер и пророк. В его родном городе Атланта продолжает работать Центр Ненасильственных социальных перемен имени Мартина Лютера Кинга. Там есть исследовательские, образовательные программы, обучение принципам, философии и методам ненасилия. В 1977 г. он был награжден президентской Медалью Свободы, на которой начертано: «Его мечты все еще поддерживают нас».
Robert E. Johnson — Director, Centre for Russian and East European Studies, University of Toronto (Canada)
«Ненасилие как мировоззрение и образ жизни», М., ИВИ РАН, 2000.

Добавить комментарий